Бумажная магия - Страница 41

Сиони принялась за работу, хотя сначала руки ее не слушались. Пальцы Сиони дрожали, но отнюдь не так сильно, как в те минуты, когда она делала то самое слабое сердце для Тейна.

Она молилась, чтобы оно продолжало биться. Если он умрет…

Сиони не хотела развивать эту мысль дальше.

Она выровняла края и согнула их. Перед ней опять замелькал Тейн с доской для Складывания, на сей раз в безразмерном синем балахоне. Он то появлялся, то таял в воздухе. Мг. Тейн мастерил из бумаги какие-то фигурки и бурчал себе под нос – его голос эхом отдавался у нее в голове. Сиони не могла разобрать, о чем он говорит, но внезапно ей показалось, что наставник назвал ее имя.

Она увидела себя в форменной одежде подмастерья, но видение тут же улетучилось.

Сиони сосредоточилась на цепи.

– Вы хотите учить меня? – спросила она, принимаясь за второе звено. Теперь, когда она усвоила технику Складывания, дело пошло быстрее. Ощущение легкого покалывания, которое она всегда испытывала во время Складывания, стало почти естественным для Сиони. – Хорошо, я не возражаю.

Сиони прислушивалась к отдаленному ровному биению сердца Тейна. Ее пальцы без устали сгибали бумагу и аккуратно заглаживали ребра Складок. Когда цепь стала достаточно длинной, Сиони наискосок охватила ею грудь и спину, скрепила концы и вынула из сумки очередной лист бумаги, теперь квадратный. Нужно Сложить кое-что важное – бумажный веер… Мг. Тейн как в воду глядел, нагрузив ее заданиями!

«Если сделать его правильно, то его взмахом можно вызвать настоящую бурю» – вроде бы так говорил наставник.

Сейчас ей выпадет шанс проверить истинную силу заклинания. Оставалось надеяться, что маг не преувеличивал возможности веера.

Когда она доделывала последнюю Складку, библиотека неожиданно поплыла перед ее глазами. Маленькое святилище грозило вот-вот обвалиться! Сиони поняла, что видение может смениться в любую секунду, а значит, ей надо бежать.

Спрятав веер в сумку, она кинулась к выходу. Фенхель помчался за хозяйкой.

Сиони распахнула дверь и вторично за время своего знакомства с мг. Тейном вступила в помещение, сотрясаемое аплодисментами.

Ройял-Альберт-холл. Она узнала и зал, и светильники, в которые уже вкрутили электрические лампы. Прожектор ослепил ее, заставив прикрыть лицо ладонями. В отличие от прошлого раза она очутилась не в проходе, а на сцене.

При виде зрителей-магов Фенхель тихонько заскулил. У Сиони слегка закружилась голова.

Когда свет прожектора ослабел, Сиони сориентировалась и справа от себя различила бледное деревянное возвышение, на котором стоял постаревший Таджис-Прафф. Опустив голову, Сиони обомлела – она щеголяла в идеально выглаженной магической униформе! Белое одеяние шло ей больше, чем любая одежда, какую ей раньше доводилось носить. Тем не менее странно, что на ней брюки, а не юбка. Разве не все магички носят форменные юбки?

– Сиони Твилл! – провозгласил Таджис-Прафф, и зал возобновил рукоплескания.

Сиони заметила в первом ряду Тейна в белоснежном кителе.

Бумажный маг не спускал с нее гордого взгляда улыбающихся глаз. Сиони жадно впитывала в себя выражение его лица, откладывая образ мг. Тейна в глубочайших тайниках собственной памяти.

Таджис-Прафф приглашающе махнул ей рукой. Фенхель ловко взбежал на возвышение, и Сиони после непродолжительного колебания отправилась за ним. Замедлила шаги и ответила на рукопожатие Таджис-Праффа.

Аплодисменты стихли, прожектор погас. Белое форменное одеяние ее мечты трансформировалось в прежнюю одежду. Стало холодно. Ладонь Таджис-Праффа поблекла, и Сиони очутилась в длинном коридоре с каменными стенами.

Она дважды моргнула. Ее что, занесло в тюрьму?

Сиони ахнула, поскольку не ожидала, что в сердце Тейна найдется место для столь мрачного заведения. Она находилась в начале коридора, по обеим сторонам которого тянулись широкие двери. Металлические створки поблескивали, и Сиони поняла, что на них наложены колдовские чары. Сиони никогда не доводилось бывать в настоящих тюрьмах, зато она прочитала много романов про древние крепости и застенки. И, точно как в этих книгах, все двери были заперты, а серое, предгрозовое освещение в коридоре вызывало в душе тревогу. Тонкие лучики солнечного света скреблись в узкие окошки, прорезанные между соседними дверями. В такое крошечное отверстие и ребенок руку не просунет, подумала Сиони.

Она щелкнула пальцами, подзывая Фенхеля, поскольку ее голос не добрался до горла и заблудился где-то между легкими и желудком. Потрепав бумажного песика за ухом, Сиони побрела по коридору. Юбка, уже успевшая отсыреть, с громким шорохом хлестнула Сиони тяжелым подолом.

Сиони уповала лишь на то, что теперь ей не придется возвращаться обратно – в застенки сердечной камеры, где она едва не умерла от удушья. От этой мысли ее тело покрывалось гусиной кожей, хотя и здесь, в тюрьме, ей тоже было несладко.

Вдруг из-за угла вышел коренастый усатый надзиратель с такой мускулистой шеей, что казалось, будто под кожей натянуты стальные канаты. На одном бедре у него болтался пистолет, на другом – дубинка, а выражение лица недвусмысленно намекало на то, что во время его дежурства ни один преступник не то что сбежать, но даже чихнуть не посмеет. Сиони застыла под его взглядом, но сразу же сообразила, что этот жуткий тип ее не видит. Чтобы убедиться в своем предположении, она помахала рукой перед свирепой физиономией надзирателя, когда тот поравнялся с ней.

Значит, она не являлась персонажем нового видения. Ну и хорошо.

– Завтракать! – проорал надсмотрщик и, отцепив дубинку от пояса, принялся колотить по каждой двери, мимо которой проходил.